Кофе со льдом - Страница 8

Эллис сжал вилку так, что костяшки пальцев стали белыми — и, кажется, сам этого не заметил.

В его словах было нечто знакомое. Очень, очень знакомое… Где-то недавно я уже слышала о светловолосом мальчике и о ленте для волос. Совсем недавно… Воспоминание промелькнуло — и растворилось.

— Чудовищно, — с трудом возвратилась я к действительности. — Не могу представить, зачем кому-то могло понадобиться лишать жизни невинных детей.

— Как и я, — произнес Эллис и задумчиво провел мизинцем по ободку своей чашки с глинтвейном, собирая подтеки вина. — В материалах дела сохранились записи об осмотре двух трупов. И вот что любопытно, Виржиния. Эти мальчики были абсолютно здоровы — ну, если не считать того, что они мертвы. Ни единого синяка, следа от побоев, признака долгого голодания. Даже грязи под ногтями — и той не было. Словно перед тем, как накинуть проволоку на шею мальчика, убийца несколько недель откармливал его, мыл, покупал ему новую чистую одежду. Некий странный ритуал, повторяющийся из раза в раз. И венец его — лиловая лента поверх странгуляционной борозды. Следа от удушения, — пояснил он, предупреждая расспросы. — Убийца делает ошибки. И я непременно достану его. Вопрос в том, скольких еще он успеет убить до этого момента… — запнулся Эллис.

— Мы спасем его. Того мальчика из вашего приюта. И больше никто не погибнет.

Я сама не поняла, как с моего языка слетело это уверенное «мы».

Эллис кивнул:

— Я надеюсь. Надеюсь. Не мог же Святой Кир совсем отвернуться от своих подопечных… — и Эллис замолчал ненадолго, а потом продолжил, как будто через силу: — Версий же пока не слишком много. Очевидно, что убийца одержим навязчивой идеей, у него определенно некая мания. Знать бы, на какой почве она возникла, что послужило толчком — и, возможно расследование сдвинулось бы с мертвой точки. А пока у меня есть только то, что накопал за полтора месяца покойный ныне недотепа Дженнингс. С версиями у него негусто, — ухмыльнулся Эллис, явно не испытывая никакой скорби в связи со смертью коллеги — только раздражение из-за того, что тот за столь долгое время не сумел выйти на след убийцы. — Распространенное среди простонародья мнение, что во всем виноваты гипси — не более чем попытка отвести внимание от неспособности Управления вычислить преступника. Вторая версия Дженнингса — мистический орден, секта, попросту говоря. В пользу этого варианта говорит ритуализированный характер убийства. Выкрасть ребенка, продержать его несколько недель в своем логове, откармливая и отмывая, а потом задушить, но перед самым убийством присмотреть и выкрасть другую жертву. Джеральда похитили еще до того, как убили Томаса… Это чудовищно, Виржиния, вы правы. И не столько самим фактом убийства, сколько бессердечной обстоятельностью, с которой оно совершается. Это как тщательная сервировка стола перед вкушением редкостного деликатеса.

— Или как одержимость человека, ищущего оригинал, но постоянно натыкающегося на фальшивки, — пробормотала я себе под нос.

Эллис вздрогнул и выронил вилку.

— Что вы сказали?

— Или как одержимость человека, ищущего оригинал, но постоянно натыкающегося на фальшивки, — послушно повторила я уже громче и с недоумением посмотрела на детектива. Глаза у него лихорадочно заблестели; пальцы отстукивали нервный ритм по краю стола.

— Да… да… Вот на что это похоже, — азартно выдохнул Эллис. — Это могла быть коллекция, но тогда экспонаты бы не выбрасывались… Значит, поиск? Вероятно… Это бы объяснило многое, очень многое. Почти все пропавшие мальчики — приютские. Причем из неплохих приютов, из монастырских. А те немногие жертвы из полных семей либо водили дружбу с приютскими, либо проживали неподалеку… Так, может, он кого-то ищет? Душитель? — и Эллис вскочил из-за стола и принялся натягивать сыроватое еще пальто, продолжая говорить: — Виржиния, простите, но я вас покину. Мне срочно надо уточнить кое-что. Коллекционирование или поиск «того самого ребенка» — глупый мотив, но того же Шилдса на преступление толкнуло и вовсе какое-то суеверие! — бормоча, Эллис торопливо намотал на шею шарф, надвинул на лоб старенькое кепи и расцвел сумасшедшей улыбкой: — Благодарю за подсказку, мне пора… Ах, да, — и он прищелкнул пальцами, — вы не хотите составить мне компанию в выходные? Я собираюсь переговорить кое с кем в приюте Святого Кира Эйвонского. Касательно расследования, разумеется, но все-таки это мой родной дом, а я на сей раз без подарков… — протянул Эллис и покачнулся на пятках, заложив руки за спину. Встречаться со мною глазами он избегал. — Словом, вы можете совершить акт милосердия и немного пообщаться с ребятишками, ну, конфет им привезти, что ли… А я пока свидетелей допрошу. Заодно и посмотрите, где я вырос, — закончил он совсем нелогично. — Короче говоря, пошлите мне завтра записку, если вам это все интересно. Всего доброго, хорошей ночи и так далее, и тому подобное!

Он махнул рукой и нырнул в темный коридор между кухней. Через несколько секунд хлопнула входная дверь. А я так и замерла в растерянности посреди зала, теребя в руках карточку приглашения на свой день рождения, которую так и не успела вручить Эллису до его поспешного бегства.

— Мэдди, — негромко позвала я. Любопытная девушка вполне ожидаемо выскочила из темного коридорчика — и как Эллис не налетел на нее в спешке! — Ты ведь слушала наш разговор, да?

Она смущенно кивнула. Щеки у нее заалели.

— Ничего, ничего, я не сержусь. Так вот, насчет приглашения Эллиса… Хочешь составить мне компанию?